«Можно приступать к работе»
В четверг, 16 ноября, в рамках VI Санкт-Петербургского международного культурного форума была принята Декларация сохранения подводного культурного наследия России. Мероприятие собрало ведущих ученых, представителей государственной власти и специалистов в области охраны памятников. Вопрос о статусе подводного культурного наследия как особого уникального объекта, требующего отдельной законодательной базы, впервые был поднят на столь высоком уровне.
Инициатором включения вопроса в программу форума выступила автономная некоммерческая организация «Подводное культурное наследие». Это профессиональное сообщество, которое объединило ведущих археологов-подводников России, представляющих Институт наследия им. Д.С. Лихачева, Институт археологии РАН, Санкт-Петербургский институт истории материальной культуры РАН, Государственный Эрмитаж и т.д. Общественную организацию в 2016 году зарегистрировали для решения стратегических задач в области сохранения культурного наследия, которые в данном случае полностью совпадают с государственными. Директором АНО «Подводное культурное наследие» стал Андрей Кулагин — инициатор создания и первый руководитель отдела подводной археологии музея-заповедника «Херсонес Таврический». Портал iz.ru попросил его подробнее рассказать о сути этой проблемы.
— Почему появилась необходимость в принятии Декларации сохранения подводного культурного наследия России?
— Как это ни парадоксально, но объекты подводного культурного наследия сегодня не имеют юридического статуса. Даже сам термин «подводное культурное наследие» не закреплен в российском законодательстве, что создает огромные проблемы в отношении как исследования, так и охраны памятников. Отсутствует типология объектов подводного культурного наследия, не закреплены полномочия органов охраны в отношении объектов подводного культурного наследия. По сей день остается невозможным включение объектов подводного культурного наследия в Единый государственный реестр объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации.
— Как это возможно?
— Это такой правовой казус: согласно закону «Об объектах культурного наследия народов РФ», границы памятников регистрируются в системе координат, установленной для ведения Единого государственного реестра недвижимости. Но эта процедура не может быть применена к объектам, расположенным под водой.
Еще одна проблема: артефакты возрастом меньше ста лет заведомо не считаются памятниками, поэтому на них нельзя получить «открытый лист» — единственный официальный документ, дающий право на проведение научных работ. Получается, что все объекты, попавшие на дно позже 1917-го, полностью выпадают из нашего культурного наследия и государственного регулирования, а ведь это свидетельства важнейших событий XX века, в том числе Гражданской и Великой Отечественной войн. Конечно, эти пробелы в законодательстве надо исправлять, и мы готовы выступить инициаторами и оказать посильную помощь соответствующим государственным структурам.
— А почему этот вопрос встал так остро именно сейчас?
— Это произошло благодаря бурному развитию подводных исследований последних лет, а также прогрессу в техническом оснащении и, как следствие, росту интереса к дайвингу. Грандиозные проекты по строительству моста через Керченский пролив или по прокладке подводных газопроводов сопровождались научными исследованиями прежде невиданного масштаба, что и показало необходимость комплексного решения вопроса. Подводные объекты культурного наследия страдают от хозяйственной деятельности человека — например, при прибрежном строительстве или глубоководной ловле рыбы с помощью тралов. Немалый вклад вносят в разрушение подводных памятников и кладоискатели, охотники за сувенирами или простые дайверы. Грешат охотой за древностями некоторые коммерческие и даже государственные учреждения, в том числе музеи, пытающиеся таким образом пополнить свои фонды.
Зачастую вырванные из водной среды находки экспонируются без надлежащей консервационной обработки, что приводит к их разрушению и, следовательно, к потере ценной научной информации. Банальный подъем артефактов со дна моря — это вчерашний день археологии.
Современная наука требует гораздо более серьезного мониторинга и изучения объектов, по возможности, in situ, то есть на месте. Кстати, сохранение части объектов на дне даст возможность и развитию туристического дайвинга, который пока тоже находится на полулегальном положении. Создание же археологических подводных парков с четко установленными правилами погружения решит эту проблему. Но это серьезная работа, которую все заинтересованные стороны должны вести сообща.
— Вы встречаете понимание со стороны государства?
— Конечно, мы действуем в координации со всеми заинтересованными государственными структурами и стараемся не подменять их, а скорее помогать им в тех вопросах, которые оказались междуведомственными задачами. А таких немало. И решение проблемы возможно только на самом высоком уровне, ведь, возможно, придется вносить изменения в законодательство. И мы не видим ничего предосудительного в том, чтобы использовать этот опыт, как и зарубежный опыт.
Но совершенствование нормативно-правовой базы не единственная задача, есть множество и чисто научных проблем, которые необходимо решать. Например, давно созрела необходимость создания отдельной программы вузовского обучения по специальности «подводная археология», поскольку современная методическая и техническая база именно подводных работ уже сильно отличается от тех методик, которыми пользуются наши коллеги, работающие на земле. У нас же такой отдельной специальности нет.
Нам срочно нужно заняться созданием всероссийского свода объектов подводного культурного наследия и определить их оператора. Это необходимо для инвентаризации и паспортизации объектов, постановки их на государственный учет. Естественно, нужно решать и вопросы финансирования весьма дорогостоящих работ, в том числе создания возможностей для частно-государственного партнерства. Проблем множество, и решать их нужно постепенно. На форуме был сделан первый, но очень важный шаг — мы приняли Декларацию сохранения подводного культурного наследия России, в которой говорится, что заинтересованные стороны признают наличие проблем и готовы работать над их устранением. То есть мнение профессионального сообщества услышано, вопрос поставлен, задачи сформулированы. Можно приступать к работе.
