Последнее вымирание: население Латвии, Литвы и Эстонии стремительно убывает
Население стран Балтии вымирает, разъезжается и категорически отказывается заводить потомство. При этом местные власти хотя на словах и демонстрируют озабоченность сложившейся ситуацией, на деле ставят во главу угла совсем другой приоритет — рост военных расходов для «сдерживания агрессивной России». Сочетание неблагоприятных тенденций ставит вопрос либо об исчезновении прибалтийских государств с политической карты, либо об их трансформации в нечто совершенно другое. Подробности — в материале «Известий».
Литва: «Планирование семьи откладывается на потом»
С точки зрения демографии самым благополучным из государств Прибалтики считается Литовская Республика. Но и она за 34 года независимости лишилась почти миллиона человек: если ныне в Литве проживает около 2,9 млн человек, то в 1991-м в ней было около 3,8 млн жителей. В прошлом году в государстве зарегистрировали 18 979 новорожденных — самое низкое их количество с 1990 года. По словам специалистов-демографов, повсеместно испытываемые финансовые трудности и «культурные изменения» (под этим эвфемизмом скрывается, в частности, усиление гей-пропаганды) приводят к тому, что молодые люди откладывают рождение детей. А те, кто решается, чаще всего ограничиваются одним-двумя детьми. Хотя население Литвы за последние годы несколько увеличилось, это произошло только благодаря миграции — очень много приехало украинцев, а в последнее время в республике всё чаще видят выходцев из Азии и Африки.
Литовский министр социальной защиты и труда Инга Ругинене сетует: «Жизнь становится дороже, и наша молодежь подсчитывает: молодой семье крайне сложно купить жилье. Нужно иметь достаточный доход, поэтому молодые люди трудятся на нескольких работах, чтобы накопить на первый взнос. Вот почему планирование семьи откладывается на потом». В результате местный коэффициент рождаемости составляет сейчас 1,18, что значительно ниже коэффициента воспроизводства населения, равного 2,1. Некоторые муниципалитеты пытаются улучшить демографическую ситуацию с помощью роста денежных выплат. Например, с этого года в городе Радвилишкисе и его окрестностях за каждого родившегося ребенка семье дают €1,5 тыс. — больше всего в стране. Но особенно бурной радости данная инициатива не вызвала. «Выплата одноразовая. Ну и что? Потратил ты эти деньги, и всё. А вырастить ребенка требует много времени, сил и затрат. Это не в полторы тысячи евро обходится», — рассуждают жители Радвилишкиса.
В конце апреля были опубликованы данные статистики о том, что число литовцев, живущих в абсолютной бедности (ежемесячный доход ниже €500), достигло почти 170 тыс. человек — на 60 тыс. больше, чем в прошлом году. А еще более 600 тыс. человек (примерно каждый пятый житель Литвы) живут лишь чуть-чуть выше черты бедности: это в основном пенсионеры, родители-одиночки, безработные и семьи с детьми. Это ставит Литву на одно из последних мест в Евросоюзе по уровню бедности — сразу после Болгарии и Латвии. Особенно сильно проблема нищеты заметна в сельской местности — именно поэтому ее массово и покидают.
Айсте Адомавичюте, глава литовской НКО по борьбе с бедностью, сообщает, что почти 10% жителей страны не могут позволить себе даже самое необходимое питание. А экономист Александр Изгородин из Citadele Bank отмечает, что хотя «экономика Литвы является одной из самых быстрорастущих в Европе, ее модель по-прежнему основана на экспорте дешевой рабочей силы, а не на инновациях». По словам эксперта, весь литовский «успех» обусловлен тем, что «мы по-прежнему продаем дешевую рабочую силу в Германию и Скандинавию».
Латвия: «Яма становится бездной»
В Латвии демографическая ситуация гораздо хуже, чем в Литве, — уже седьмой месяц подряд в ней рождается меньше тысячи детей. Так, в ноябре 2024 года в стране появились 959 новорожденных, в декабре — 933, в январе 2025-го — 881, в феврале — 890, в марте — 985, в апреле — 976 (более поздние данные пока еще недоступны). За первые пять месяцев этого года умерших в Латвии оказалось на 6418 больше, чем родившихся. Для сравнения, за тот же период прошлого года разница составляла 6228, то есть тренд очевиден. Самая же большая рождаемость была зафиксирована в Латвии в далеком 1987 году: тогда в республике появилось на свет 47 тыс. человек. К разнице смертность/рождаемость еще можно прибавить количество уезжающих. Точное количество уезжающих статистика не фиксирует — перемещения эмигрантов внутри Евросоюза регистрировать трудно.
В начале 2025-го в Латвии, по официальным данным, проживали 1 856 932 человека (в 1991-м было около 2,7 млн). Годом раньше, в начале 2024-го, их насчитывалось 1 875 316 — итого минус 18,4 тыс. человек, или 1%. Число «убывших» за год оказалось лишь немного меньше населения Екабпилса, Огре или Валмиеры (крупным по латвийским меркам городов) и больше, чем живущих в Саласпилсе. А за десять лет оно составило 129 тыс. (для сравнения, в двух крупнейших после Риги городах Латвии Даугавпилсе и Елгаве, вместе взятых, в начале этого года проживало около 134 тыс. человек). Минус 18,4 тыс., судя по данным латвийского центрального статистического управления, — это самая большая годовая убыль за почти десять лет. Последний раз примерно такая же убыль фиксировалась в начале 2017-го, когда население оказалось на 18,8 тыс. меньше, чем в начале 2016-го.
Однако многие политики и эксперты полагают, что даже нынешняя незавидная цифра народонаселения является «натянутой» — и «натягивают» ее специально, чтобы ситуация не выглядела совсем уж плачевной. Депутат горсобрания Риги Инна Дьери пишет в соцсети: «По моим ощущениям, в стране живет чуть более миллиона людей. Остальные числятся — они просто не проинформировали, что уже давно живут за рубежом. 90% людей, которые через меня продают недвижимость, продают ее потому, что либо уже уехали, либо планируют уезжать. Мы, возможно, уже перешагнули точку невозврата. Демографическая яма становится демографической бездной». Рассуждая о дальнейших перспективах, Дьери говорит, что есть всего два варианта: либо уговорить всех женщин фертильного возраста рожать хотя бы по трое детей, или массово приглашать людей извне.
Вариант с массовым ввозом гастарбайтеров вызывает бешеное неприятие местных националистов, но их эмоции разбиваются о суровую действительность. «Если ничего не изменить, у нас не будет пенсий. Не будет соцвыплат. Нам будут еще сильнее резать расходы по живому и поднимать налоги. Жить в такой стране не захочется никому. Даже чиновники, и те сбегут.
На сегодня государственный долг — около 49% от ВВП (максимально допустимый в ЕС — 60%). То есть и занимать бесконечно мы тоже не можем», — подчеркивает Дьери, добавляя, что национализм не спасет пожилых латышей от голода. По ее словам, растущий военный бюджет, во имя которого государство урезает расходы на образование и медицину, не поможет молодым родителям. А значит, не появятся дети.
В целом даже государственные СМИ уже не скрывают, что выхода из демографической ямы не предвидится — она будет только углубляться. С одной стороны, в детородный возраст вошло малочисленное поколение 90-х (а последующие поколения еще более малочисленные — в силу начавшейся в 2000-х массовой миграции). А с другой — в ближайшее время ожидается рост естественной (в силу возраста) смертности людей, родившихся в благополучные советские времена, а потому многочисленных. Таким образом, как ожидается, в течение следующих десяти лет население Латвии станет меньше тысяч на двести — и это еще как минимум.
Эстония: «Надо готовиться к закрытию детских садов и школ»
За первые шесть месяцев 2025 года в Эстонии родилось почти на 500 детей меньше, чем за тот же период предыдущего года. В 2024-м рождаемость в стране в очередной раз обновила антирекорд, но, как оказалось, следующий год стал еще хуже. По данным статистики, в январе–июне 2025-го в Эстонии родились 4467 детей, или примерно на 10% меньше, чем за тот же период прошлого года. Этот результат оказался хуже прошлогоднего прогноза государственного департамента статистики, который предсказал на текущий год 11 тыс. рождений.
Рождаемость в Эстонии снижается из года в год. В 2022 году соответствующий показатель снизился на 12,7% в годовом исчислении, а в 2023-м — на 7,5%, впервые опустившись ниже 11 тыс. В 2024 году в Эстонии родились 9646 детей, что стало новым рекордно низким показателем более чем за вековой период, за который ведется соответствующая статистика. Впрочем, несколько снизился в первом полугодии 2025-го и показатель смертности: в январе–июне умерли 7975 человек — что на 129 человек меньше, чем в аналогичный период прошлого года.
Бывший министр юстиции Леа Данильсон-Ярг предрекает: «В этом году число рождений, вероятно, уже упадет ниже 9000. Местные самоуправления должны готовиться к тому, что через пару лет они будут закрывать детские сады, а лет через десять — школы». Предпринимателям Данильсон-Ярг советует учитывать, что по мере обострения дефицита рабочей силы инвестиции в трудоемкие отрасли перестанут окупаться. «В целом инвестировать в регион с сокращающимся населением рискованно, поскольку налоговое бремя также, скорее всего, увеличится и содержать страну будет всё меньше людей», — полагает Данильсон-Ярг.
Эксперты предупреждают, что хотя более низкий, чем прогнозировалось, уровень рождаемости снижает расходы государства на семейную политику и образование, но в долгосрочной перспективе это означает снижение налоговых поступлений на сумму до €1,3 млрд. Согласно даже не самым алармистским расчетам, каждый нерожденный ребенок означает потерю для Эстонии около €100–190 тыс. налоговых доходов. В целом снижение рождаемости в стране в течение следующих 40–60 лет приведет к сокращению налоговой базы как минимум на €750 млн–1,3 млрд.
При этом местные правящие политики усиленно рекламируют движение ЛГБТ (запрещено в России) — это характерно и для Литвы, и для Латвии, и для Эстонии. Из свежих примеров: в конце мая в Таллине прошел гей-парад, к участию в котором эстонцев призывал лично министр иностранных дел Маргус Цахкна. «Правительству Эстонии нужно бы озаботиться демографической ситуацией, которая у нас сегодня хуже, чем была во время войны. Но вместо этого министры рекламируют повестку, которая никоим образом не способствует повышению рождаемости», — негодовал депутат парламента от оппозиционной Центристской партии Александр Чаплыгин.
Само мероприятие получилось жиденьким — на него пришло не больше ста человек. Причем значительное число участников составляли пришедшие «по разнарядке» политики правящих партий — в том числе Цахкна и мэр Таллина Евгений Осиновский. Проправительственная пресса откликнулась на событие заголовками в духе «Чем больше нас, тем сильнее и дальше звучит наш голос». Эти заголовки звучали несколько двусмысленно — в государстве, которое переживает самый глубокий за последнее столетие демографический кризис.
Доктор политических наук, профессор СПбГУ Наталья Еремина в беседе с «Известиями» отметила, что страны Балтии наиболее ярко отражают всеобщий тренд, воцарившийся в ЕС, — дело идет к тому, что средний человек в них будет вынужден работать практически до самой смерти ради пропитания, но не сможет позволить себе иметь детей — слишком дорого. «Это тренды на урбанизацию и высокую конкуренцию в обществе, при которых человек, который заводит детей, тратит на них свое время и деньги, заведомо считается менее конкурентоспособным претендентом на трудоустройство. Еще одна важная тенденция — бесконтрольная мобильность рабочей силы внутри Евросоюза. С 2004 года, когда эти страны вошли в ЕС, самые энергичные и трудолюбивые жители Литвы, Латвии и Эстонии уезжают работать в страны Западной Европы и Скандинавии: и в большинстве там и остаются, забирая к себе с родины свои семьи. Что хуже всего для стран Балтии, шансов на то, чтобы обратить ситуацию вспять, у них уже нет; точка невозврата пройдена», — полагает Еремина.
