«Бетербиев и Бивол — настоящие мужики! Честные и порядочные»
19 июля российско-австралийский боксер Тим Цзю проведет реванш против Себастьяна Фундоры — первый бой Тим проиграл раздельным решением судей. Об этом и многом другом «Известия» и «Спорт-Экспресс» поговорили с отцом Тима, бывшим абсолютным чемпионом мира Константином Цзю. В интервью Цзю-старший также рассказал о готовности Тима биться с Терренсом Кроуфордом, третьем бое Дмитрия Бивола и Артура Бетербиева, а также о разнице между Австралией и Россией.
«Тим не хочет, чтобы я приезжал на бой? Это полный бред»
— Тим Цзю встретится с Себастьяном Фундорой 19 июля. Каких изменений вы ожидаете от реванша по сравнению с первым поединком?
— Надеюсь, будет меньше крови. Я не хочу оправдывать проигрыш сына только из-за рассечения, но оно имело громаднейшее значение. Это не объяснить людям, которые не получали таких рассечений, которые не выступали с кровью на глазах. Ты ничего не видишь — кровь имеет такое свойство, что она капитально закрывает глаза. Ты слепой на один глаз, а у него то на один, то на второй. У него постоянно было ограничение в определенных действиях, он не мог четко сконцентрироваться. Опять-таки это не оправдание, но я надеюсь, что этот бой будет без травм.
— Тим рассказывал о недомогании в день перед боем с Фундорой. Говорил, что у него желудок втянулся внутрь, что он чувствовал себя ужасно, как зомби.
— Он мне об этом не говорил, и правильно сделал. Это определенный урок сыну, что нельзя выходить на ринг не готовым на 100%.
— Бахрам Муртазалиев раскритиковал Фундору за то, что тот принял бой с Тимом, а не с ним. Он сказал, что Фундора выиграет, но это в первую очередь не спорт, а бизнес. Вы как считаете, есть ли у Бахрама основания так говорить?
— С одной стороны, да. А с другой стороны, какие-то, может, у них договоренности были словесные о том, что будет реванш.
— На поединке против Спенсера вы не присутствовали, так как вас об этом попросил Тим...
— Не то что попросил — я просто не планировал ехать туда.
— Он просто говорил, что ему непривычно, когда вы на поединках.
— Я с ним разговаривал. Это полный бред, который пошел от какого-то корреспондента. Полностью не соответствует действительности.
— А на поединке с Фундорой вы будете присутствовать?
— Нет, не буду. 19 июля я буду находиться в другом месте.
— Но в целом ваше участие в тренировочных лагерях Тима не исключено?
— Конечно. Я ему сказал, что в любой момент он мне говорит: «Пап, ты мне нужен» — и я буду рядом. В данный момент я полностью доверяю его тренеру. У нас бывают моменты не споров или разногласий, а обсуждения каких-то вопросов.
— Ваш отец Борис Тимофеевич сейчас принимает участие в подготовке Тима?
— На всех фотографиях, которые я вижу в «Инстаграме» (соцсеть принадлежит корпорации Meta, которая признана экстремистской и запрещена в РФ), папа рядышком всегда. Поэтому да, он рядом. Ему сейчас сложнее ездить, летать далеко, но в Сиднее он рядом.
— А какая у него основная функция в тренировочном лагере?
— Быть рядом. Та же функция, которая была его обязанностью в определенном роде, когда он был в моем лагере.
«Лучший бой, который возможен на данный момент»
— Не за горами третий бой Бивола с Бетербиевым. Дмитрий ради этого поединка отказался от пояса WBC, тем самым потеряв статус абсолютного чемпиона мира. Что думаете об этом решении?
— Я думаю, что они правильное решение приняли — сделать лучший бой, который возможен на данный момент. У них незаконченная история, и они хотят точки над i поставить. Бенавидес — следующий. Он намного сильнее и даже мощнее физически, чем Бетербиев, он голод имеет. Ребята провели эти два боя и очень много потратили моральной энергии.
— Как вам кажется, если в такой ситуации оказался Артур, он оставил бы пояс ради реванша с Биволом?
— Я думаю, он сделал бы так же. Знаешь, почему? Потому что он настоящий мужик. И Бивол тоже. Они настоящие, честные, порядочные люди, поэтому для них это имеет громадное значение.
— Вы комментировали второй поединок, и тогда поклонники Бетербиева были недовольны тем, как вы видите бой. А третий бой вы будете комментировать?
— Не знаю, я еще не решил. Понимаете, когда тебя учат дилетанты, что ты должен говорить? Извиниться перед ними? Я видел бой так, как я его видел. Извиняться ни перед кем не собираюсь. Я не судья, но я в этом деле, черт побери, 45 лет. Неплохо разбираюсь и в судействе тоже. Было совершенно непредвзято. У меня хорошие отношения как с Димой, так и с Бетербиевым. Я их уважаю обоих. Того, что они сделали, я ждал более 20 лет. Этого момента, когда кто-то из наших ребят сможет стать абсолютом.
— Конкретного предложения о том, чтобы прокомментировать третий бой, пока не было?
— Нет. Когда планируется бой? В декабре? Посмотрим, смотря в каких числах. Если меня не пригласят, я спокойно к этому отношусь. Если пригласят, будем обсуждать.
— А в целом в комментаторской работе не разочаровались?
— А что мне разочаровываться? Разочаровались какие-то поклонники... Я высказывал свою точку зрения и считаю, что говорил нейтрально, не пытался поставить кого-то из ребят фаворитом.
— Я имел в виду, что разочарование может наступить из-за реакции людей.
— Я дошел до такого момента в своей жизни, что не обращаю внимания вообще ни на кого. Я живу в балансе с самим собой, мои моральные устои для меня важны. Если кто-то этого не понимает, я не собираюсь объяснять, доказывать что-то. Если меня пригласят на самом телевидении — значит, они считают, что я всё правильно делаю. Кто со мной там был? Саша (комментатор Александр Садоков. — Ред.)? А как его [раскритиковали]? И Дмитрий Пирог... На всех же налетели!
— Про Пирога говорили, что у него адекватная точка зрения.
— Так у него точка зрения такая же, как у меня.
— В плане победителя да, но вы по-разному считали.
— Ну какая разница?
— Для болельщиков есть разница.
— Это эмоции, ты болеешь за своего. Очень много ребят, чеченцев, дагестанцев, которые болели только за Бетербиева. Я пытался судить этот бой нейтрально, без нравится-не нравится.
— Еще один возможный бой — это Терренс Кроуфорд против Канело. Если поединок состоится, как вы его видите?
— Как сильно Канело наелся... А он наелся уже, у него было много классных боев. Сможет ли Кроуфорд подняться? В 76 кг кто физическое преимущество имеет? Канело. Для Кроуфорда подняться от 63 до 76 кг — это прилично.
— Сколько лет нужно Тиму, чтобы дорасти до поединка с Кроуфордом?
— Тим готов даже сейчас. Я уверен, что он готов на любого.
«Нигде не ел мяса лучше, чем в Австралии»
— Так как вы много лет жили в Австралии, хочется задать вопрос: где, на ваш взгляд, выше уровень медицины? Если сравнивать ту Австралию и нынешнюю Россию.
— По-разному везде лечат. Я очень доволен тем, что происходит в России. Меня очень здорово отремонтировали операции, которые за последние несколько лет я делал. Кто-то хает нашу медицину, но у нас прекрасные доктора. У нас нет системы до конца, может быть. Там очень комфортно, очень удобно, всё правильно связано. В Австралии есть государственное лечение — оно по сравнению с российским далеко не самое лучшее. Платная медицина в Австралии очень хорошая. Сейчас я лечусь в государственной больнице, мне делали, как обычному человеку, в обычной палате. У нас очень хорошая медицина — и бесплатная, и платная.
— А если сравнить культуру питания, где вам больше нравятся рестораны?
— Надо тебе прийти в мой ресторан, тогда узнаешь, где лучше готовят. (Смеется.) Я в общем-то в неплохой спортивной форме, придерживаюсь правильного питания, не ем никакой гадости совсем, жареного. Кроме воды не пью практически ничего, никаких напитков газированных, сладких. Я очень люблю мясо, стейки хорошие — у нас, к сожалению, не встречал такого стейка, где сказал бы: «Вау! Это супер». У меня в ресторане азиатская кухня — лучшие роллы и суши, в Австралии я таких не видел. Но лучше мяса, чем в Австралии, я нигде не ел.
— Что из того, что есть в Австралии, вы хотели бы в Россию привезти? Чтобы это было здесь.
— Если бы этот вопрос мне задали 20 лет назад, я бы сказал — людей, отношение людей к другим. Сейчас немножко поменялось, люди в Австралии более злые стали. Та доброта, которая была раньше, ушла.
— А с чем это связываете?
— Большое количество миграции. Люди злобные стали, они приехали — и ничего не получается. Они ждали золото, а получили оливковое масло. И это неудовлетворение переносится на других. Раньше ты идешь по району — с тобой здороваются: good morning. Особенно первые разы, когда я привез родителей в Австралию. Я здороваюсь, они говорят: «Это кто?» Я говорю: «Не знаю». «А чего ты с ним здороваешься?» — родители меня спрашивают. Я говорю: «Ну я пожелал человеку доброго утра, это же нормально». — «Нет, это ненормально, ты же его не знаешь». Я говорю: «Так он меня тоже не знает».
Ты можешь идти по району своему и здороваться с людьми, желать им доброго утра, и это нормальное явление! Это нормально, когда ты стоишь, к тебе могут подойти и помочь в чем-то. Здесь тоже такое есть. Может, благодаря тому, что меня узнают, но происходящее у нас в России очень сильно поменялось в лучшую сторону. В Австралии, к сожалению, в худшую.
— В России вас чаще узнают, чем в Австралии?
— Нет, я нигде не могу ходить. Я косичку прячу [под кепку], очки надеваю и иду таким образом.
— Вспомните случай в Австралии, когда вам кто-то помог на улице?
— Лет 25 назад я заблудился в каком-то районе, тогда не было навигационных систем. Машина едет, я машу рукой, она останавливается: Hi, mate! How you doing? («Привет, приятель. Как дела?» — Пер. с англ.). Я говорю: «Да заблудился». Он начинает показывать, куда ехать, а потом говорит: «Ладно, давай я тебе сейчас покажу». Ехал в другую сторону, разворачивается и везет меня туда. Он меня не знает, он просто понял, что мне нужна помощь, и помог.
