Нефть ушла в тень: Brent ниже $60, Urals — $50
Российская экономика снова попала в зависимость от котировок нефти, но теперь не как драйвера роста, а как фактора риска. Весной 2025 года стоимость барреля Brent опускалась уже до минимальных значений с 2021-го, а российская нефть Urals в отдельные дни торговалась даже в районе $50 за баррель. Это ниже цены отсечения, заложенной в бюджет. Аналитики говорят о недополученных деньгах, потенциальной угрозе российской экономике и даже о необходимости новых налоговых решений. Что это значит для государства, компаний и граждан — разбирались «Известия».
Цена отсечения как точка разлома
Еще в марте, по данным Минэкономразвития, средняя цена российской нефти Urals опустилась до $58 за баррель, то есть была ниже цены отсечения в $60. Сейчас Urals торгуется еще ниже.
— В начале апреля и в начале мая цены на нефть Brent опускались до $60 за баррель, минимума с 2021 года, а цена Urals была в районе $50 за баррель, — приводит данные аналитик ФГ «Финам» Александр Потавин.
Согласно обновленному прогнозу Минэкономразвития, среднегодовая цена нефти в 2025 году составит $56 за баррель, хотя в бюджете ожидались $65. Одновременно понижен прогноз по объему экспорта — с 234 млн до 230 млн т. Всё это означает снижение нефтегазовых доходов почти на четверть: с 10,9 трлн до 8,3 трлн рублей, приводит цифры Александр Потавин.
— В результате новый дефицит бюджета РФ может составить уже 3,792 трлн рублей, хотя изначально ожидалось 1,173 трлн. Такое увеличение произошло в основном из-за сильного снижения планируемых нефтегазовых доходов, — поясняет он.
Каждый доллар снижения цены на нефть отнимает около 150–200 млрд рублей дохода в год, в зависимости от курса рубля, сказал «Известиям» директор Центра экономической экспертизы ИГМУ НИУ ВШЭ Марсель Салихов.
Негативный сценарий
Государству придется искать, чем покрывать образовавшиеся лакуны. Основной резерв — Фонд национального благосостояния — сокращается, а его ликвидная часть невелика.
— Фонд национального благосостояния как раз и был создан для того, чтобы в условиях высоких цен на нефть средства в нем накапливались. А при низких, когда пополнение федерального бюджета сокращается, он служил бы источником финансирования возникающего дефицита бюджета. В то же время сейчас ликвидная часть ФНБ небольшая, а других видимых источников финансирования дефицита тоже немного, возможности бюджетного маневра ограниченны. Всё это определяет необходимость повышенного внимания к складывающейся ситуации, — отмечает директор Центра региональной политики ИПЭИ Президентской академии Владимир Климанов.
Альтернативы тоже не внушают оптимизма: либо девальвация, либо заимствования под высокий процент, либо распродажа активов.
— Покрывать дефицит бюджета можно через девальвацию рубля, либо через масштабные заимствования денег на внутреннем рынке, что в условиях очень высоких ставок ставит крест на будущем развитии страны, либо через продажу валюты из ФНБ. Властям также придется максимально выкачивать деньги из госкорпораций и госбанков, идти на перепродажу национализированного бизнеса, повышение налогов, приватизацию части госкомпаний и другие источники финансирования. Инфляция в России при этом, скорее всего, остается довольно высокой. Учитывая, что средства ФНБ — это серьезный ресурс для инфраструктурного развития российской экономики, власти будут стараться сохранить эту «кубышку» как можно более полной, — говорит Александр Потавин.
Что почувствуют граждане
Проблемы бюджета могут вылиться в снижение реальных доходов населения, особенно бюджетозависимых регионов и работников господдерживаемых отраслей.
— Сокращение базовых нефтегазовых доходов вследствие снижения цены отсечения по нефти в базовом правиле будет способствовать бюджетной консолидации, то есть снижению расходов бюджета в относительном выражении. Это не слишком приятный фактор для большой части нашего населения, завязанной на получение доходов из бюджета, — предупреждает Потавин.
Однако, по мнению Климанова, нынешняя структура доходов позволяет избежать самого тяжелого сценария.
— Понятно, что сокращение нефтяных доходов неблагоприятно скажется на возможностях правительства сохранять финансирование взятых обязательств. С другой стороны, нефтегазовые доходы сегодня составляют лишь четверть доходов федерального бюджета, а еще несколько лет назад их доля приближалась к половине. Поэтому влияние текущего снижения должно быть существенно менее болезненным, чем ранее.
Дополнительным негативным фактором для мировых цен на нефть может стать решение ОПЕК+ об увеличении добычи, отмечает старший директор группы корпоративных рейтингов АКРА Василий Танурков.
— Вместе с тем быстрое наращивание добычи в условиях заметно снизившегося уровня цен расценивается рынком как сигнал о готовности ОПЕК+ поддерживать цены на существенно более низком уровне, чем предполагалось ранее, — отметил аналитик.
Адаптация возможна
Однако не все эксперты видят ситуацию в темных тонах. Так, в промышленной среде на первый план выходит вопрос адаптации и внутренней реорганизации экономики.
— Промышленность уже не первый год живет в условиях санкционного давления и волатильности экспортной выручки. Сегодня важнейшее — не допустить отката цифровых и инфраструктурных инициатив, которые позволяют бизнесу работать эффективнее даже при ограниченных ресурсах. У предприятий появился стимул вкладываться в импортозамещение не из патриотизма, а потому что это становится реальной основой выживания. Мы видим, что логистические цепочки перестроены, внутренний спрос на машиностроительную продукцию растет, особенно со стороны агросектора и стройки. Это хороший задел, — утверждает руководитель направления «Промышленность» Института технологий нефти и газа Ольга Орлова.
С точки зрения теханализа ситуация также не выглядит фатальной, считает главный аналитик «ВМТ Консалт» Даниил Иванин.
Порт в Абердине, Шотландия, Великобритания, где добывается нефть марки Brent
— Если посмотреть на динамику цен Brent, то она вполне может вернуться к диапазону $70–75 за баррель в случае стабилизации ситуации на Ближнем Востоке и умеренного роста спроса в Азии. Нефтяной рынок традиционно цикличен, и текущее снижение укладывается в модель среднесрочной коррекции. Опасения рынков по поводу замедления мировой экономики пока не подтверждаются в макроиндикаторах Китая и Индии. Это может дать позитивный импульс и для российской нефти, — говорит он.
Пока в базовом сценарии при сохранении текущей политической ситуации в свои прогнозы на IV квартал 2025 года аналитики Совкомбанка закладывают следующие цифры: 94 рубля за доллар, 106 за евро и 12,7 за юань.
— Мы ожидаем, что курс рубля к доллару в этом году в среднем составит 91 рубль за доллар, — говорит главный аналитик Совкомбанка Михаил Васильев.
Таким образом, несмотря на рост дефицита и риски для бюджета, часть экспертов призывает смотреть шире — на возможности внутреннего переосмысления экономической модели и на потенциал восстановления цен, если внешнеэкономическая конъюнктура стабилизируется.
Возможные изменения в налогах и бюджете
В 2025 году уже произошло повышение налогов как в части налога на прибыль, так и НДФЛ, напоминает Марсель Салихов. «Пока дополнительное повышение налогов на 2026 год публично не обсуждалось», — говорит он.
На горизонте — возможный второй блок поправок в бюджет, считают другие эксперты, опрошенные «Известиями».
— Осенью, вероятно, будет подготовлен второй блок поправок в бюджет, который сейчас не соотносится с ростом расходов из-за падения цен на нефть, — предупреждает аналитик Александр Потавин.
В случае реализации рискового сценария, описанного Банком России, последствия могут быть тяжелее.
— В сложившейся ситуации начавшейся тарифной войны нельзя исключить и развитие ситуации по «рисковому сценарию», описанному ЦБ. В этом случае для российской экономики предполагается усиление санкционного давления, ограничивающего экспорт: геополитический фон ухудшается, и дисконт на российские товары расширяется. Из-за глобального финансового кризиса и усиления санкционных ограничений и падения цен на нефть происходит как сдвиг потенциального уровня российской экономики, так и замедление темпов его роста, — считает аналитик.
При этом, как мы знаем, геополитическая напряженность постепенно сходит на нет, утверждает Ольга Орлова.
— На фоне потенциального улучшения отношений России со странами условного Запада мы видим большие перспективы не только российских компаний, но и экономики в целом. Это может повлиять на укрепление российской национальной валюты, а также на инфляционные ожидания. Рисковый сценарий ЦБ не факт что реализуется на практике. Нужно смотреть на политические события, — считает аналитик.
